«Висельник» Алексей Слаповский

«Висельник» может показаться обыденным произведением, если игнорировать мудрую древность насчет того, что все познается в сравнении. Многим, ох многим отличается оно от традиционных излияний незлобливого и провинциального судьбоплета Слаповского — хотя само по себе, пожалуй, не особенно примечательно в многочисленных рядах хорошей, добротной литературы. На мой взгляд, это лучшая вещь Слаповского, однако, очевидно, лишь в сравнении — и на вкус. Кому-то по душе, конечно, провинциальный сумбур и броуновское движение героев других его романов — меня же именно «Висельник» поразил необычайно. После похмельного и расхлябанного от первой до последней фразы «Дня денег» — средненького, строго говоря, романа, — после классической игры в судьбописца в «Гибели гитариста» (напомню, эти три произведения изданы под одной обложкой «Вагриусом» — и в таком порядке были прочитаны) повесть «Висельник» с первых страниц поражает сменой и стиля, и самого подхода к написанию. Во-первых, сам Висельник, Сергей Валентинович — сильный и жесткий главный герой. Трепаный жизнью делец, многократный победитель психологических противоборств, умный и целенаправленный: «То, что я убью ее, — дело решенное.» И действие не крутит им, как обычно у Слаповского, а строится вокруг него (когда еще не подчиняется). Тщательно взлелеенный характер логичного до тошноты циника — с бзиком — дает ему редкую возможность самостоятельно принимать решения. Пожалуй, современный Мефистофель, только уже бездушный. И фразы — так как повествование ведется от первого лица — соответствующие: рубленые, сухие, точные. Уверенные, даже порой самодовольные слова человека, привычно разместившего себя над окружающими людьми и обстоятельствами, часто образом мысли напоминающего героев второсортных боевиков, знающих не только о том, что все преграды преодолимы, но и о способах их преодоления заранее. Без сценария, однако, это называется интуицией, нюхом. Тем более интересно, когда — в редких случаях — он не знает, что делать, как-то все еще сложится. Но тоже каменно холоден. Сергей — стержень повествования. При вращении его, повествование, можно обозревать с разных сторон — но в центре всегда будет Висельник. Вероятно, более «герой нашего времени», нежели маканинский агэшник, писатель и бомж в одном флаконе. Висельник — образ вполне однозначный, привлекательный своей силой и скульптурной законченностью. Сергей Валентинович — характер даже не типический, а канонический. Такими изображают идеальных бизнесменов в американских книжках типа «Как достичь успеха». Второе — насчет психологических противоборств. Для Слаповского мотивация за пределами «сообразили на троих» — редкость. Или роскошь? Сергей же мыслит логически, обосновывает и предугадывает действия и их основания — безошибочно, безжалостно и красиво — изумительно красиво. Аж слюнки текут. Грань между препятствием, испытанием и соревнованием для него размыта. Достижение цели — единственный критерий. Формально можно сказать, что мы имеем дело с «реальностью Слаповского»: как и в других произведениях, дело происходит в городе типа Саратова. Внешность обманчива. Это — реальность Висельника, и то, что панорама дается через призму главного героя, а не как обычно автором и богом — по совместительству — Алексеем Слаповским свысока, тоже необычно и увлекательно, вовлекает и читателя в действие, и читается «Висельник» не как байка, а как, например, в детстве произведения Носова: с голодным нетерпением и нешуточной увлеченностью. Кроме Главного Героя и красивого незамутненного излишней борьбой противоположностей психологизма, конечно, следует до ровного счета упомянуть и третьего кита — собственно сюжет. Но только лишь для галочки. Читайте и наслаждайтесь. Носков Александр