«Поэзия садов: К семантике садово-парковых стилей» Дмитрий Лихачев

Книги Д. С. Лихачева, ставшие классикой литературоведения ХХ века, всегда были библиографической редкостью. Одной из причин данного обстоятельства является их повышенная востребованность не только в филологической среде. Они нужны историкам, философам, искусствоведам, архитекторам и даже садоводам-дизайнерам. «Поэзия садов» обеспечивает самый широкий круг гуманитарных интересов. Возможно, потому что в ней и в ее истории наиболее всего выявлена сущностная доминанта самого интеллигентного человека России. Первое издание книги вышло в 1981 году, отмеченном для ученого трагическим событием безвременной гибели дочери — единомышленницы-искусствоведа. Светлая печать человеческой, отцовской, памяти осенила лирическим ореолом содержание научной концепции, которой в истории нашей отечественной науки будет уготована длинная и счастливая судьба. Второе издание «Садов», исправленное и дополненное, вышло в 1991 году в санкт-петербургском отделении издательства «Наука». Гонорар автор книги передал в Фонд возрождения Петербурга-Ленинграда. Сопоставление этих двух, казалось бы, «внешних» по отношению к науке обстоятельств обнажает научно-гражданскую позицию ученого, его взгляд на соотношение искусства и жизни. Неслучайно краеугольным понятием садово-парковой концепции Д. С. Лихачева является понятие «эстетического климата эпохи», который проявляет себя в определенных признаках ее стиля, в свою очередь подчиненного идеям исторического времени. В этом смысле слово «поэзия» в названии книги следует понимать в значении «поэтика» (совокупность эстетических компонентов произведения, выстроенная в систему), ибо «сад» в данном случае рассматривается как текст — сквозь призму его семантики (собственно смысла), последняя складывалась и пополнялась веками. История садово-паркового искусства, по Д. С. Лихачеву, — это история великих стилей: Древней Руси и западного Средневековья, Ренессанса, Барокко, Рококо, Романтизма. Широкий диахронический разворот осуществляется в книге в аспекте общности стилей. Базовой основой данной общности является архетипическое значение сада как рая на земле. «Сад — попытка создания идеального мира взаимоотношений человека с природой. Поэтому сад представлялся как в христианском мире, так и в мусульманском раем на земле, Эдемом Это микромир в его идеальном выражении» (1991, 9). Сад — это живая книга: «Потеря умения „читать“ сады как некие идеологические системы и воспринимать их в свете „эстетического климата“ эпохи их создания находится в связи с тем, что за последние сто лет резко упала способность иконологических восприятий и элементарные знания традиционных символов и эмблем вообще. А именно в садах давала знать себя скрытая символика. Возьмем хотя бы такой пример. Всем известны радиальные построения аллей, знаменитая трехлучевая символика садов Версаля это не просто архитектурный прием, раскрывающий виды в саду и вид на дворец, а определенная иконологическая система, связанная с тем, что Версальский парк был посвящен прославлению „короля-солнца“ — Людовика XIV. Аллеи символизировали собой солнечные лучи, расходящиеся со статуей Аполлона — некой ипостаси не только солнца, но самого „короля-солнца“ (1991, 9). Доктор филологических наук Марина Васильевна Серова